Многие из этих людей имели должности при дворе, полученные в том числе после восстания. И из их разговоров мне стало кое-что известно о судьбе бунтовщиков. Казней, что любопытно оказалось, гораздо значительно меньше, чем ожидалось. Подавляющее количество непосредственных участников восстания погибло в кремле, когда на них обрушилось воинство тенебрисов, а симпатизирующих было слишком много, чтобы их перебить (по крайней мере, так рассудили наместник с императрицей). Почти всех их сослали на границу с лишением имущества и титулов. Один такой род, причём весьма уважаемый, попал даже к нам в Усть-Катайгинск, но находился он не в моей юрисдикции, поскольку все представители мужского пола были определены на службу в разные форты.

На второй день нам с Ларисой удалось, наконец, пообщаться друг с другом наедине. Теперь это вроде как не противоречило правилам приличия даже в такой консервативной семье, как у Долгоруковых. Мы пошли в берёзовую рощу возле речки, и там гуляли и общались. Поначалу девушка держалась немного неуверенно, чувствовалось напряжение, но благодаря моим стараниям барьер быстро рухнул, и вскоре мы шутили и смеялись, словно знали друг друга уже много лет.

И только тогда мы перешли к обсуждению планов на будущее. Но тут ничего не изменилось. Лариса собиралась поступать заочно в Московский университет, а после свадьбы (её наметили на осень) — переселиться ко мне в Сибирь, откуда каждый полгода будет ездить сдавать экзамены.

Ярослав настаивал, чтобы его дочь занималась магическими практиками с тренером, и я возражений не имел. Да, придётся потратиться, но обучение магии — не менее важно, чем обычное образование, а то и важнее, а индивидуальные занятия всегда эффективнее. Вопросы приданного мы так же с Ярославом обсудили за несколько дней до помолвки. В общем, жизнь Ларисы мы с её отцом целиком и полностью определили.

Вот только Лариса, как выяснилось, не слишком-то горела желанием ехать в Сибирь.

— Тебе пока придётся пожить в Первосибирске, — сказал я. — Там у меня большое поместье, а в Усть-Катайгинске — всего лишь квартира с тремя комнатами. Как построю дом, так сможете переехать вместе с остальными.

— Не думала, что мне придётся в Сибирь уехать, — проговорила Лариса, как бы намекая, что ей эта идея не очень нравится.

— Не хочешь туда ехать?

— Просто всю жизнь мне казалось, что буду жить в Москве. А там, наверное, ничего нет, только тайга.

— И болота ещё, — добавил я с сарказмом.

Лариса усмехнулась.

— Первосибирск — такой же развитый город, как и Москва, — объяснил я. — Там даже своя академия есть. Там есть аристократические клубы, где можно хорошо провести время, есть театр и много других заведений. Ты же ходишь в театр?

— Разумеется, меня родители водили. Но я, если честно, больше люблю кино.

— Ну тут уж я тебе не указ. Света и Марина вон тоже любят кино. Будете вместе ходить. Так о чём я? Ах, да, Первосибирск — такой же крупный город. Единственное отличие — самолёты туда не летают, потому что граница близко. Считается опасно. А вот Усть-Катайгинск — совсем другое дело. Он крошечный, там мало чего есть, и он обнесён стеной. Ты, наверное, никогда не видела приграничные городки? У них у всех есть стена, как у крепости. А единственное развлечение там — охота на тёмных. Сейчас город быстро расширяется, но не думаю, что его население дойдёт до ста тысяч. Впрочем, вы тоже переедете туда не завтра, а за год-другой, глядишь, что-то изменится.

— Кажется, придётся привыкать, — улыбнулась Лариса. Пусть ей и не хотелось уезжать к чёрту на кулички, но противиться семье и будущему мужу не позволяло воспитание.

— Уверен, ты справишься. Там не так плохо, поверь, — поддержал я её. — Может быть, тебе даже понравится.

Празднества закончились лишь на второй день, родственники разъехались, а у нас поезд был следующим вечером, поэтому мы остались гостить ещё некоторое время. И тут у меня состоялся серьёзные разговор с Ярославом. Будущий тесть стал уговаривать меня переехать в Москву. Сказал, что убедит наместника назначить хранителем в Усть-Катайгинск кого-то другого, а моё место на самом деле — в столице, а не в какой-то глуши.

Но я отказался. Меньше всего хотелось жить в столице. В Усть-Катайгинском округе я — власть, там меня слушаются, уважают, там ближе к природе, и там я могу посвятить собственному делу, в том числе подготовке к нападению на владыку тьмы, а потом в относительном спокойствии дожить до преклонных годов. Я воспринимал это назначение, как заслуженную пенсию.

А кто я здесь? Никто. Бедный родственник, провинциал, на которого, не смотря на всю мою силу, будут презрительно коситься вся столичная знать. Кроме того я отлично понимал, что на самом деле Ярославу нужна моя сила, а я не горел желанием становиться марионеткой в чьих-то руках и постоянно впрягаться в какие-то ненужные мне конфликты на стороне своего богатенького тестя.

Конечно, Ярослава разочаровал мой ответ, но это уже его проблемы. Главное, я дал ему понять, пусть и в вежливой форме, что мальчиком на побегушках у него не буду, и намерен посвятить себя защите доверенной мне земли и развитию собственного дела, и это не изменится ни при каких обстоятельствах.

После помолвки Лариса осталась дома, а мы с Лерой, Олей, Мариной и Светой отправились в Первосибирск на поезде. Сестра рвалась отправиться со мной в Усть-Катайгинск, чтобы провести там каникулы. Захотела поехать и Марина, поскольку ни разу там не была. Поэтому Оля и Лера остались в Первосибирске, а мы втроём поехали в Усть-Катайгинск на моём «Рубине». Поезда туда обещали пустить уже этим летом, но пока не этого не случилось.

Мы мчались по дороге, пролегающей через болото в окружении тумана, в котором то и дело появлялись жёлтые огни фар движущихся навстречу машин. До Усть-Катайгинска оставался буквально час езды, как вдруг я ощутил напряжение в лобной части головы. Это значило, что кто-то пытался установить со мной телепатическую связь. Я затормозил на обочине и под предлогом, что якобы мотор барахлит, вышел на улицу и открыл капот. И только после этого, когда меня никто не видел, разрешил мозгу принять поступающие волны.

— Алексей, здравствуй, — прозвучал тихий голос Десятого. — Я связался с тобой, чтобы сообщить важную новость. Ко мне движется большая стая. Скоро она уничтожит мой город.

Глава 16

Слова эти прозвучали как гром среди ясного неба. Я помнил, как Озёров предупреждал меня, что надо торопиться, поскольку Десятого могут убить тенебрисы, распознавшие в нём «предателя», но три месяца ничего не происходило, и я забыл про нависшую угрозу. Мы строил планы на будущее, рассчитывая, что такое положение вещей останется надолго, но внезапно всё изменилось. Теперь нашему лидеру и проводнику грозила опасность, а его смерть, по всей вероятности, положит конец рейдам в тёмный мир.

— Откуда ты знаешь? — мысленно спросил я.

— Я слышу их. Они догадались, что я — чужой, — тихий и спокойный голос Десятого звучал сегодня особенно печально. — Они скоро будут здесь. Я постараюсь закрыть все ямы, прежде чем войско придёт. Нельзя, чтобы существа попали в ваши миры.

— А как же ты? Что с тобой будет?

— То же, что случалось уже много-много раз: моё тело умрёт.

— Но дух продолжит существовать? Ты найдёшь новое тело?

— Я не знаю наверняка, что случится после гибели тела. Дух не погибнет, но меня может затянуть в один из миров, где я начну жизнь с младенчества и всё забуду.

— А ты можешь как-то помешать этому?

— Я — нет. Другие попытаются удержать меня в междумирье, но успех не гарантирован. Никто не может сказать заранее, получится или нет.

— Чёрт! Это хреново. Тогда путь в тёмный мир для нас окажется закрыт. Через обычные ямы никто не рискнёт туда ходить. Надо что-то придумать. Какая-то альтернатива есть?

— Вы сможете развивать свои способности и без меня. В ваших мирах — огромное количество тёмных существ. Убивайте их, поглощайте их силу, наращивайте свою, а когда появится возможность, вы соберётесь все вместе и продолжите походы.