— Значит, возможности есть… Хорошо, — проговорила Тамара задумчиво. — Надеюсь, тёмных там достаточно, и не как у тебя в имении — одна мелочь.

— Естественно, их там больше! Туда ведь даже не ходил никто, мы вообще не знаем, что там творится.

— То есть, их там может и не оказаться?

— Где-нибудь, да окажутся. Сибирь большая. Поэтому не расстраивайся. Отдохни пару дней. Я скажу Турку, чтобы он тебя не гонял пока в тайгу. Потом дождёмся Филиппа и поедем в область тьмы, а я пока поищу подходящую технику и снаряжение. Подготовлю всё. Наверное, что-то прикупить понадобится.

Немного успокоившись и отойдя после потрясения, Тамара поехала на базу на «Ониксе», который нас ждал возле лечебницы, а я отправился домой пешком.

Когда уставший и забрызганный с ног до головы чёрной кровью я появился на пороге собственной квартиры, Света и Марина, выбежавшие в прихожую и засыпали меня вопросами. Только сейчас я вспомнил, что полтора суток дома не был.

— Ты где пропадал? — спросила Света. — Я до тебя дозвониться не могла. Блин, ну и видок у тебя. Ты что, с тёмными воевал?

— Догадливая сестрёнка, — улыбнулся я. — С ними самыми.

— У вас здесь так много тёмных⁈ — удивилась Марина. — Вот уж не думала.

— Уже нет. Всех перебили. Как я и сказал, к городу их никто не пустит, — успокоил я девушек. — Но поработать пришлось. А вы тут чем занимаетесь?

— Кино смотрим, — в один голос ответили Света и Марина.

— Отлично. Сейчас приму душ, отдохну и есть пойдём.

Филиппа я навестил через пару дней. Он лежал на больничной койке в индивидуальной палате весь в гипсе. Я ему прямо сказал, что вероятность вернуться домой чертовски мала. Филипп вначале огорчился. Ему нравился его новый мир, там он считался самым сильным магом в небольшом государстве на Балканах и пользовался огромным уважением даже среди правящих кругов, был известен и богат. А здесь всё, что я ему мог предложить — это поддельные боярские документы и заработок на добыче артефактов. Не так уж и много.

Но потом Филипп махнул рукой и сказал, что не особо-то и жалеет об упущенном, всё равно за два года привыкнуть толком не успел. Тем более тьма там наступала гораздо активнее, чем у нас, и уже заняла большую часть суши, да и человеческая цивилизация остановилась в техническом развитии раньше.

К тому же Филипп прекрасно понимал, что сейчас надо сосредоточится на развитии собственных способностей, а не на праздной жизни. Купаться в роскоши можно потом, когда мы от тьмы избавимся, когда на Земле не останется ни одного тенебриса, а враг не будут выкачивать энергию из нашей планеты.

Пока Филипп выздоравливал, мы с Тамарой иногда ездили на патрулирование моей территории и на поиск кристаллов, а я искал подходящую технику и снаряжение для экспедиций за рубеж.

Как-то раз я даже пригласил Тамару в гости. По новым документам она была боярыней Кобылиной, соответственно, могла появляться в высшем обществе, и я мог официально представить её Свете и Марине как равную, а не как простолюдинку. Мы поужинали все вчетвером, но разговор как-то не клеился. Потом наедине Тамара сообщила мне, что Света — слишком болтливая, а Марина — постоянно важничает.

В этом месяце я, наконец, осмотрел свой второй участок. Он находился ближе к западной границе округа. Там было много мёртвого леса, сквозь который еле-еле начинала пробиваться новая растительность, а вдоль единственной дороги, разбитой от колёс и гусениц, кое-где ржавели остовы бронетехники и прочих армейских машин, покоившихся тут со времён наступления. На многих виднелись следы поражения тьмой.

Проехав на вездеходе по колее, я обнаружил две заброшенные деревни — одна на самой дороге, другая в стороне, возле небольшого тихого пруда. Чем тут заниматься, я понятия не имел. Глядя на ржавеющую уничтоженную технику, я воспоминал события трёхлетней давности, когда мы только начинали пробивать в области тьмы. Наше подразделение двигалось по другой дороге, но здесь всё выглядело до боли знакомым.

Тем временем в моих старых усть-катайгинских владениях закончилась прокладка бетонной дороги от посёлка лесорубов до трассы, а ещё одну начали тянуть к месту будущего строительства угольной шахты, план которой находился уже в разработке, как и план моего нового особняка.

Усть-Катайгинск тоже рос и развивался. Застроили два сектора (огороженные стеной районы), начали заполнять домами третий и четвёртый. Открывались новые организации, магазины, места досуга. Наши князья и бояре без дела не сидели. Добровольно сюда приезжали либо самые предприимчивые аристократы, либо отставные военные. Среди последних было мало тех, кто хотел развивать здесь какие-либо предприятия, а вот первые трудились не покладая рук. Так, князь Гудков даже сельскохозяйственные угодья основал на своей земле. Мне оставалось лишь диву даваться, когда он всё успевает.

Марина и Света уехали в начале июля. Им здесь надоело, заняться было нечем. Марине Усть-Катайгинск показался местом мрачным, скучным и неприятным. Видимо, так на неё подействовали стены, которые окружали город и делили его на сектора. Здесь любое поселение, любую базу или предприятие приходилось обносить стенами, ведь тёмные могли появиться, где угодно.

А Свету не устраивало то, что тут плохие интернет и связь. Пока я бродил по областям тьмы, сестра всё свободное время занималась объёмным моделированием, осваивала соответствующие компьютерные программы, а недавно начала даже подрабатывать дистанционно в какой-то компании, и мечтала открыть собственную студию. Постоянно мне хвасталась своими проектами. Очень так сильно увлеклась, и даже про тёмных забыла, на которых когда-то хотела охотиться.

В начале июля из больницы выписался Филипп и переехал на базу. Погода стояла хорошая, и я со дня на день планировал устроить первую вылазку в область тьмы.

Через два дня после отъезда Марины и Светы я с отрядом поехал зачищать свою новую территорию. Тенебрисов там было мало, но всё равно обнаружились и ямы, и небольшие стайки, бродившие по мёртвой тайге.

Вечером я предложил Тамаре прогуляться по городу. День был длинный, и в восемь часов солнце ещё висело в небе. Мы отправились в сквер на окраине Усть-Катайгинска. Тут был пруд, огороженный с двух сторон стеной, а рядом с ним раскинулся небольшой, прямо-таки крошечный парк с дорожками и скамейками.

— Неплохо здесь обустроили, — сказала Тамара, когда мы брели по набережной. — Красиво. Интересно только, зачем?

— Чтобы было красиво, разве нет? Так приятнее, чем когда одни бетонные стены вокруг.

Тамара пожала плечами:

— Наверное. Но, как по мне, место только занимает. Приходится обносить стеной большую площадь, соответственно, нужно больше людей для защиты периметра. Чем этот парк поможет, когда тёмные сюда залезут?

Тамара, что в предыдущей жизни, что в этой жила в крепостях. Она привыкла к суровым условиям, и парк казался ей неразумным излишеством, ненужной роскошью. Она не понимала, что люди здесь думают не только и не столько о выживании, сколько о том, чтобы сделать жизнь в этих суровых краях приятнее, веселее, разнообразнее.

— Мало шансов, что до Усть-Катайгинска доберутся тёмные, — объяснил я. — У нас не стоит вопрос выживания. В наше старом мире мы не думали ни о чём другом, а здесь всё иначе. Однажды ты поедешь в города, где тенебрисов нет и в помине, где многие видели их только на картинках. Наверное, ты забыла, каково это — просто жить обычной жизнью, не думая о том, что тебя и твоих близких завтра разорвут на куски злобные твари.

— Ты прав, Алексей. Я не знала ничего другого, и если честно, мне даже немного боязно.

— Чего боишься?

— Не знаю… Что не впишусь в эту вашу… обычную жизнь.

— Ерунда. Привыкнешь. Я же привык.

Тамара не ответил. Мы как раз дошли до конца дорожки и повернули обратно.

— А тебе не кажется, что тёмных в последнее время стало слишком много? — спросила она. — Особенно в восточной части твоего имения?

— Да, многовато, — согласился я, вспомнив, как недавно мне Чулков жаловался в телефонном разговоре, что его владения тенебрисы заполонили. — Наверное, где-то рядом появилась очередная бездна, которую никак не могут найти. Знаешь, ведь, как бывает.